Флора палеозольской эры
Растения завоевывают сушу
В
течение палеозоя одни группы растений постепенно сменялись другими. В начале эры,
от кембрия до силура, доминировали морские водоросли, но уже в силуре появляются
высшие сосудистые растения, произрастающие на суше. До конца каменноугольного
периода преобладали споровые растения, но в пермском периоде, особенно, в его
второй половине, значительную часть наземной растительности составляют семянные
растения из группы голосеменных (Gymnospermae). До начала палеозоя, за
исключением нескольких сомнительных находок спор, признаков развития наземных
растений нет. Однако, вполне вероятно, что некоторые растения (лишайники, грибы)
начали проникать во внутренние районы суши еще в протерозое, так как нередко
отложения этого времени содержат значительные количества необходимых растениям
питательных веществ.
Для того, чтобы приспособиться к новым условиям жизни на суше, многим растениям
пришлось коренным образом изменить свое анатомическое строение. Так, например,
растениям нужно было приобрести наружный эпидермальный покров для защиты от
быстрой потери влаги и высыхания; их нижние части должны были одеревянеть и
превратиться в подобие опорного каркаса, чтобы противостоять силе тяжести, столь
значительной после выхода из воды. Корнями они уходили в почву, откуда черпали
воду и питательные вещества. Поэтому растениям нужно было выработать сеть
каналов для доставки этих веществ к верхним частям своего тела. Кроме того, они
нуждались в плодородной почве, а условием этого была жизнедеятельность множества
почвенных микроорганизмов, бактерий, сине-зеленых водорослей, грибов, лишайников
и почвенных животных. Продукты жизнедеятельности и мертвые тела этих организмов
постепенно превращали кристаллические горные породы в плодородную почву,
способную прокормить прогрессирующие растения. Попытки освоения суши становились
все более удачными. Уже в отложениях силурийских морей Центральной Чехии
встречаются хорошо сохранившиеся остатки древнейших сосудистых растений —
псилофитов (в переводе с греческого — «лишенных листьев»). Эти первичные высшие
растения, стебель которых нес пучок сосудов, проводящих жидкости, имели наиболее
сложную и комплексную организацию из всех автотрофных растений того времени,
исключая, возможно, существовавшие уже в то время мхи, наличие которых в силуре,
однако, еще не доказано. Псилофитовые флоры, появившиеся к концу силурийского
периода, процветали вплоть до конца девона. Таким образом, силурийский период
положил конец многовековому господству водорослей в растительном мире планеты.
Хвощи, плауны и папоротники
В
нижних слоях девона, в отложениях Древнего красного континента, в изобилии
встречаются остатки новых групп растений с развитой сосудо-проводящей системой,
размножающихся спорами, как и псилофиты. Среди них преобладают плауны, хвощи и —
с середины девонского периода — папоротники. Множество находок остатков этих
растений в девонских породах, позволяет заключить, что после протерозоя растения
прочно обосновались на суше.
Уже в среднем девоне папоротники начинают вытеснять псилофитовую флору, а в
верхнедевонских слоях появляются уже древовидные папоротники. Параллельно идет
развитие различных хвощей и плаунов. Иногда эти растения достигали крупных
размеров, и в результате накопления их остатков в некоторых местах в конце
девона образовались первые значительные залежи торфа, который постепенно
превращался в каменный уголь. Таким образом, в девоне Древний красный континент
мог предоставить растениям все необходимые условия для миграции из прибрежных
вод на сушу, для чего потребовались миллионы лет.
Следующий, каменноугольный период палеозойской эры принес с собой мощные
горообразовательные процессы, в результате которых на поверхность вышли части
морского дна. В бесчисленных лагунах, дельтах рек, топях в зоне литорали
воцарилась буйная тепло- и влаголюбивая флора. В местах ее массового развития
скоплялись колоссальные количества торфообразного растительного вещества, и, со
временем, под действием химических процессов, они преобразовывались в обширные
залежи каменного угля.
В пластах угля часто встречаются прекрасно сохранившиеся остатки растений,
свидетельствующие о том, что в ходе каменноугольного периода на Земле появилось
много новых групп флоры. Большое распространение получили в это время
птеридоспермиды, или семенные папоротники, которые, в отличие от папоротников
обыкновенных, размножаются не спорами, а Семенами. Они представляют собой
промежуточный этап эволюции между папоротниками и цикадовыми — растениями,
похожими на современные пальмы, — с которыми птеридоспермиды находятся в тесном
родстве. Новые группы растений появлялись в течение всего каменноугольного
периода, в том числе такие прогрессивные формы, как кордаитовые и хвойные.
Вымершие кордаитовые были, как правило, крупными деревьями с листьями длиной до
1 м. Представители этой группы активно участвовали в образовании местонахождений
каменного угля. Хвойные в то время только лишь начинали развиваться, и поэтому
были еще не столь разнообразны.
Одними из наиболее распространенных растений карбона были гигантские древовидные
плауны и хвощи. Из числа первых наиболее известны лепидодендроны — гиганты
высотой в 30 м, и сигиллярии, имевшие немногим более 25 м. Стволы этих плаунов
разделялись у вершины на ветви, каждая из которых заканчивалась кроной из узких
и длинных листьев. Среди гигантских плауновидных были также каламитовые —
высокие древовидные растения, листья которых были разделены на нитевидные
сегменты; они произрастали на болотах и в других влажных местах, будучи, как и
другие плауны, привязанными к воде.
Но самыми замечательными и причудливыми растениями карбоновых лесов были, вне
всякого сомнения, папоротники. Остатки их листьев и стволов можно
найти в любой крупной палеонтологической коллекции. Особенно поразительный облик
имели древовидные папоротники, достигавшие от 10 до 15м в высоту, их тонкий
стебель венчала крона из сложно расчлененных листьев ярко-зеленого цвета.
В
начале пермского периода еще доминировали спороносные растения, но уже к концу
этого последнего этапа палеозойской эры их сильно потеснили голосеменные. Среди
этих последних мы находим типы, достигшие своего расцвета лишь в мезозое.
Разница между растительностью начала и конца пермского времени огромна. В
середине перми совершается переход от начальных фаз эволюции наземных растений к
его среднему этапу — мезофиту, для которого характерно господство голосеменных.
В нижнепермских отложениях постепенно исчезают гигантские плауны, как и
большинство спороносных папоротников и некоторых хвощей. Зато появляются новые
виды папоротникообразных растений (Callipteris conferma, Taeniepteris и др.),
которые быстро расселяются по территории тогдашней Европы. Среди пермских
находок особенно часты окремнелые стволы папоротников, известные под названием
Psaronius. Все реже попадаются в нижней перми кордаитовые, зато расширяется
состав гинктовых (GinKgoales) и цикадовых. В сухом климате того времени
прекрасно чувствовали себя хвойные. В ранней перми широко распространены были
роды Lebachia и Ernestiodendron, а в поздней — Ullmannia и Voltzia. В Южном
полушарии процветала так называемая гондванская, или Первые голосеменные
глоссоптерисовая флора. Характерный представитель этой флоры — Glossopte ris —
принадлежит уже к семенным папоротникам. Леса каменноугольного, а во многих
районах Земли также и раннепермского времени приобрели теперь огромное
экономическое значение, поскольку за их счет образовались основные промышленные
местонахождения каменного угля.
